Цвет боли. Красный - Страница 37

Мало того, я и понятия не имела о предназначении некоторых приспособлений и средств. Самым сложным, что знакомо лично мне в этом буйстве ухищрений для дамской привлекательности, была машинка для завивки ресниц. И накладные ногти всех цветов и раскрасок, упаковками подвешенные на крючках. Не всякий магазин косметики мог похвастать таким ассортиментом!

Платья тоже висели сплошной стеной, как в магазине готовой одежды. А внизу также плотно туфли, видно, по паре для каждого наряда, потому что для туфель предназначались целых три полки.

Какие они все большие! Я прикинула — размер ноги 40–41, не меньше. Однако… И перчатки, перекинутые через брус стойки, тоже на крупную руку.

Да уж, дама Ларса габаритами под стать ему самому, рост выше моего, ноги, как у мужчины, руки тоже…

Как у мужчины?! Но остановила не эта мысль, наоборот, она пришла после взгляда на отдельный стеллаж. К женскому белью в кружевах и множеству таких же кружевных корсетов со шнуровками я отнеслась спокойно, а вот то, что обнаружилось по соседству, повергло в шок.

На полке лежали искусственные женские груди! Я застыла, потрясенно переводя взгляд с полки с бюстами на туфли и обратно. Да это гардероб трансвестита! Как же я сразу не поняла? Потому и обувь большая, и париков так много, и все столь подчеркнуто женственное.

Господи, что происходит? Ларс Юханссон трансвестит?!

Пришлось прислониться к стене, чтобы не рухнуть замертво от осознания этого факта. Вот почему у него нет женщины, почему никого не допускают в замок, почему он запретил мне совать нос во все углы!

Я даже тихонько застонала:

— О, боже…

Представить себе мужественного красавца Ларса во всех этих тряпках и с накладной грудью слишком трудно, но против фактов не попрешь, вот они висят, стоят, лежат, топорщатся эти факты, всех возможных цветов, опенков, размеров и назначений.

Мелькнула идиотская мысль, какой серой мышью должна выглядеть в его глазах я, не пользующаяся декоративной косметикой, ногти которой всего лишь ухожены, но без рисунка на них, а в качестве одежды удобные джинсы и рубашки или свитера.

Но я отогнала эту мысль, почему-то обидевшись за себя. Я не обязана быть раскрашенной куклой, если этому трансвеститу нравятся кислотные оттенки кружевных нарядов, когти по сантиметру или каблуки высотой с поставленную на торец книгу. Я такая как есть, и меняться даже в угоду Ларсу Юханссону не собираюсь! Правда, он и не нуждался в моих изменениях, как и вообще во мне.

Я вспомнила, что пора выбираться из трансвеститского рая, вдруг этот самый извращенец меня уже ищет?

Постояла у двери, ничего не услышав, тихонько отворила, снова послушала. Тихо. Скользнула в коридор, быстро прикрыв дверь за собой, и замерла. У своей комнаты стоял Ларс Юханссон, насмешливо глядя на меня! Его голова чуть склонена к правому плечу, бровь вопросительно поднята, а в глазах пляшут веселые чертики.

Пару мгновений я разевала рот, словно рыба, вытащенная на берег, потом выдавила что-то вроде: «Извините. Перепутала двери!» — и метнулась к спасительному повороту коридора.

— Есть вопросы? — голос хозяина весел.

— Нет! — заорала я, поворачивая за угол.

— Через сорок минут ужин.

— Да, конечно.

О, господи, дернул меня черт заинтересоваться тем, чем не следует! Теперь он обязательно выгонит меня, обязательно. Ведь предупреждал же. И зачем любопытствовала?

Но все опасения по поводу гнева хозяина перебивала мысль о том, что Ларс трансвестит. Я даже застонала. Ну почему самый красивый мужчина, которого я встретила, принц на белом коне, оказался любителем женского барахла, которое даже Бритт признала бы слишком ярким и безвкусным? Боже, за что?!

Я понимала, что влюбилась в Ларса по-настоящему, а потому новость о его склонности к переодеваниям женщиной была ужасной. Попыталась представить Ларса в этих тряпках с наклеенными ресницами и помадой на губах. Ничего не получалось, совершенно не удавались картинки с накладной грудью и женским бельем. Ларс и бюстгальтер?.. Брр…

И вдруг увидела зарядное устройство, которое попросту выпало из сумки и лежало у ножки кресла. Чтоб тебе! Поставив мобильник на зарядку, я попыталась разыскать в сумке остатки шоколадки, они должны там быть. Но тоже не нашла. День пропаж и ненужных находок, ей-богу.

Метнулась в ванную, быстро приняла душ и подсушила волосы безжалостно горячим феном. Влезла в те же джинсы и рубашку и села заплетать косу. Есть хотелось невыносимо.

Читать стервозные наставления оказалось просто некогда. Ладно, я и без того помнила совет американки: вести себя так, словно интересующий вас мужчина никакого интереса для вас не представляет.

Самое то для меня сейчас, но легко посоветовать, а как выполнить?

В дверь постучали. Вот оно, сейчас выкинут с вещами на причал к яхте, а то и вовсе отправят вплавь. Утоплюсь! — твердо решила я, потому что лучше кормить рыб на дне морском, чем увидеть Ларса Юханссона в женских тряпках. Тут же мелькнула мысль: а тот светлый паричок очень даже ничего и Ларсу пошел бы. Тьфу ты, дура! Нашла о чем думать.

— Линн, Свен зовет нас ужинать. Вы меня слышите?

— Да.

— Поторопитесь, у него готова фазанья грудка.

Ага, сначала накормят фазаньей грудкой, вышвырнут потом. Что ж, в некотором гуманизме хозяину не откажешь. Но как я смогу смотреть Ларсу в глаза? От одного слова «грудка» стало не по себе.

Я чувствовала себя приговоренной к смерти, которой позволяют еще раз увидеть солнышко перед казнью. Да, выслушаю выговор от Ларса и гордо скажу, что готова покинуть его дом.